У букмекеров в списках не значится Роулинг, а Стивен Кинг — на последнем месте
Главную литературную премию в мире вручат 10 октября, и эта номинация традиционно считается одной из самых популярных: в тонкостях медицины или физики могут разобраться не все, а книгу прочитать может кто угодно. Специально для «Известий» шеф-редактор сервиса Яндекс Книги Константин Мильчин изучил ставки в букмекерских конторах и подробно разобрал те траектории, которыми могла руководствоваться Нобелевская премия по литературе 2024 года.
Фавориты — австралиец и китаянка
С большим отрывом лидируют австралиец Джеральд Мурнейн и китаянка Цань Сюэ. Первого вообще не переводили на русский, у второй выходил небольшой рассказ в журнале иностранная литература. Их тексты очень многое говорят о современном состоянии литературы в Австралии и Китае. Но не только. Самый известный роман Мурнейна — «Равнины» — описывает сложности взаимоотношений регионов Австралии, государства, где есть развитое побережье с большими городами и есть живущая в своем ритме и своими темпами внутренняя часть страны. Может ли быть это интересно России? По мне так наверняка.
Что же до китайской литературы, то у нас ее переводят, но реальными бестселлерами становятся фантастические романы, причем, в основном, один конкретный автор — Лю Цысинь, автор «Задачи трех тел». Популярна также романтика вроде «Благословения небожителей». Довольно много переводят китайских триллеров. Но мейнстримную прозу у нас выпускают относительно небольшими тиражами, она плохо известна широкой аудитории.
Джеральд Мурнейн
Но что значит: лидируют австралийка и китаянка? Это значит, что, по версии британских букмекеров, именно поставив на Мурнейна или Сюэ, можно получить наибольший выигрыш. О том, кто реально претендовал на Нобелевскую премию, кого всерьез рассматривали шведские академики, кто почти добрался до заветного миллиона долларов, мы узнаем лишь в 2074 году. Подробности, по регламенту, раскрывают лишь через 50 лет, когда они уже не так интересны.
Но почему же наверху именно Джеральд Мурнейн и Цань Сюэ? Возможно, букмекеры что-то знают, например, у них есть «крот» в шведской академии. Либо они изобрели какой-то способ слежки за академиками, во время которого они анализируют, какие именно книги те читают. Или какие книги закупает шведская академия. Может, им привезли в грузовике ящик Мурнейна и шкаф томов Сюэ? Впрочем, возможно, они просто гадают — как и мы.
Всегда хочется проследить логику. В прошлом году лауреатом стал норвежский драматург Юн Фоссе. В позапрошлом — пишущая прозу француженка Ани Эрно. Значит, в этом году вряд ли будет кто-то из Европы. Нобелевская премия редко падает в одну и ту же воронку два раза подряд, редко достается одному и тому же континенту. Следовательно, у Азии и Австралии неплохие шансы, а у Европы и у ее драматургов — не очень.
Цань Сюэ
Австралия за всю историю премии получала ее лишь один раз: в 1973 году она досталась Патрику Уайту «за эпическое и психологическое мастерство, благодаря которому был открыт новый литературный материк». С тех пор шведские академики в Австралию не заглядывали, последствий у «открытия» не случилось. Кстати, на третьем месте у букмекеров идет опять-таки австралийка, Алексис Райт. Ее тоже на русский не переводили. 10 октября, возможно, выяснится, что зря. Шансы победы австралийца или австралийки я осторожно оценю как достаточно высокие. Смущает только то, что и год назад Мурнейна букмекеры ставили довольно высоко.
Харуки Мураками и другие претенденты
В топ-20 у букмекеров знакомых и обильно печатавшихся в России фигур достаточно много. Тут и канадка Энн Карсон, и американка Джойс Кэролл Оутс, и кениец Нгуги ва Тхионго, и кореец Ко Ун, и Харуки Мураками.
Мураками знают все, остальных, возможно, следует представить и что-то посоветовать. У Энн Карсон стоит почитать «Автобиографию красного» — крайне изящное переосмысление древнегреческих мифов. У Оутс — феминистическую антиутопию «Опасности путешествий во времени». У Нгуги ва Тхионго — нечеловечески прекрасный роман о недавно получившей независимость Кении «Распятый дьявол». У Ко Ына на русский язык переведена всего одна книга — «И черный журавль спускается с небес».
Харуки Мураками
На седьмом месте, это довольно высоко, венгр Ласло Краснахоркаи, его абсурдные и трагикомические романы, наполненные восточноевропейской тоской по не существовавшему прошлому, на русском книжном рынке представлены. Вполне возможно, что он однажды получит Нобелевскую премию. Но вряд ли в этом году — будем верны версии, что Европу прокатят. Прочтите его «Меланхолию сопротивления», роман про условную Венгрию, где за десять лет происходит множество разных событий, но на самом деле — не происходит ровным счетом ничего, а все герои не конкретные люди, а маски, образы, трагикомедийные персонажи буффонады.
Все эти авторы ходят в числе фаворитов у букмекеров кто десять лет, кто 15, а кто все 20. Каково это, из года в год ждать важного звонка из Стокгольма, надеяться, что именно сегодня голос со шведским акцентом произнес заветное поздравление, и из года в год из новостей узнавать, что выбрали другого или другую, но ни в коем случае не тебя? Или эти достойнейшие живые классики давно уже ничего не ждут?
Ласло Краснахоркаи
Еще один очень интересный претендент — Томас Пинчон, американский писатель-отшельник, во многом духовный учитель нашего Виктора Пелевина. Если наш постмодернист не показывался на публике с начала нулевых, то у Пинчона последней точно идентифицируемой фотографии почти исполнилось 70 лет. То есть из 87 лет жизни писателя большую ее часть его никто не видел, вернее, не идентифицировал. А ведь у него и у его параноидальных романов довольно большая армия поклонников по всему миру. Пинчона у нас достаточно регулярно переводят, в прошлом году вышел один из самых простых его романов «Выкрикивается лот 49». В нем жизнь обычной американской содержанки нарушается из-за многовекового противостояния двух европейских почтовых компаний. Обратим внимание и на японско-американскую писательницу Ёко Таваду. В романе «Мемуары белого медведя» она описывает историю человечества, увиденную глазами белых медведей.
Салман Рушди и Стивен Кинг есть, Роулинг — пролетает
Салману Рушди давно прочат Нобелевскую премию, в прошлом году его шансы будто бы выросли на фоне кошмарного покушения: фанатик нанес писателю тяжелую рану, и с тех пор Рушди видит только одним глазом. Рушди называют претендентом тоже добрые десять лет. Стивен Кинг по доброй традиции замыкает список букмекеров, а вот другой традиционной аутсайдерши, Джоан Роулинг, в нем в этот раз нет. Русскоязычное пространство который год представляет Людмила Улицкая (Минюстиции РФ внесло писательницу Людмилу Улицкую в список иностранных агентов), впрочем, ее шансы букмекеры оценивают как невысокие.
Вообще, политизированность нобелевской премии сильно преувеличена. Есть такой сирийский поэт — Адонис. Считается, и по праву, одним из величайших современных поэтов всего арабского мира. Каждый год я публикую у себя в соцсетях обзор фаворитов букмекеров и лет десять я упоминаю там Адониса. И с 2011-го по 2019-й ежегодно пара комментаторов приходила и писала: «Вот Адонис в этом году точно он получит, ведь он сириец, а в Сирии гражданская война, ну точно дадут, непременно дадут, логично же, логично?» И каждый такой комментатор считал себя очень логичным и очень остроумным. И каждый год старик Адонис ничего не получал.
Адонис
Логика в этом и правда есть, вот гражданская война в стране, вот великий поэт, который за все хорошее против всего плохого, давний диссидент, по сути, изгнанный из страны. Но шведской академии эта логика неподвластна.
Что дает премия, кроме денег, конечно? Интерес к фигуре автора неизбежно повышается. Его начинают переводить на самые разные языки, его новых текстов ждут сильнее. Нобелиату проще устроиться на преподавательскую работу, ведь многие писатели и писательницы преподают литературу или творческое письмо. Скорее всего лауреатство повышает твой статус в академической среде, впрочем, и превышать этот фактор тоже не стоит. Поэт же получает скорее всего только деньги: сборники стихов редко становятся бестселлерами.
Что касается моих личных фаворитов, Абрахам Вергезе вполне бы мог попасть по крайней мере в список букмекерских предпочтений. Как и Ричард Руссо, как и Джулиан Барнс. Просто надо быть готовым к тому, что 10 октября все удивятся, как это не раз уже бывало.
