Фото: Александр Щербак/ТАСС Новая реальность, в которой обнаружила себя Россия в результате сначала пандемии, нарастающей фрагментации мировых рынков, а затем международных санкций, требует и осознания ее нового места в мире. Происходящее в стране и со страной — это одновременно и вызовы, и возможности. Как справиться с вызовами, и какие именно возможности предоставляет трансформация мировой экономики для России, «Эксперт» узнал из доклада ИНП РАН.
С милого севера в сторону южную
В исследовании большого коллектива авторов Института народнохозяйственного прогнозирования РАН констатируется, что российская экономика «находится в стадии структурно- технологической перестройки, вызванной радикальным изменением торгово-экономических отношений с развитыми странами».
Факторы нынешней «перестройки» для РФ сугубо внешние (в отличие от процесса с тем же названием под руководством Михаила Горбачева в конце 1980-х); однако это не должно означать, что реакция на них со стороны России обречена быть пассивно-оборонительной. В РАН считают, что РФ должна вести проактивную экономическую политику, которая будет не просто нейтрализовывать негативные последствия санкций, а открывать для страны новые окна роста — хотя продекларировать это проще, чем осуществить.
Авторы доклада исходят из того, что из всех возможных сценариев развития мировой экономики наиболее реалистичным является продолжение ее фрагментации (регионализации), что выражается в снижении роли ВТО и нарастании протекционизма, расширении санкционных режимов. В новой реальности доминировать будут геополитические кластеры и суперкластеры, состоящие из стран Юго-Восточной Азии и глобального Юга в целом.
Мы исходим из того, что описанный нами сценарий — регионализация с опережающим ростом затрат на НИОКР в развивающихся экономиках — уже реализуется. То есть наша работа — это не только прогноз, но и описание статус-кво, объяснил «Эксперту» директор ИНП РАН Александр Широв.
«Хронологическая развилка, от которой могли бы развиваться альтернативные сценарии, уже позади, и России надо адаптироваться к тому варианту, который реализуется здесь и сейчас по факту. Такой развилкой был момент, когда экономики США и Китая сравнялись по ВВП, по ППС, и уровень сложности их экономик стал сопоставим. Альтернативным сценарием поэтому может быть только такой, при котором экономика Китая начнет поступаться своим суверенитетом, что, на наш взгляд, крайне маловероятно. Мы наблюдаем динамику, когда из пяти крупнейших экономик мира три представляют собой развивающиеся страны. Через пять лет их будет уже четыре из пяти. Это делает неизбежной конфликтность новой экономической модели мира, потому что страны, входящие в эту четверку, требуют все больших прав в решении мировых проблем. „Старые“ экономики, разумеется, пытаются им в этом воспрепятствовать, потому что они теряют свой вес в мировых делах. „Бесконфликтный“ сценарий, при котором мировая торговля растет быстрее глобального ВВП, нам видится скорее гипотетическим», — говорит он.
В этом сценарии главным фактором успеха называется мощный акцент на научные исследования и разработки (R&D/НИОКР) в составляющих эти кластеры странах. Соответственно, если брать за рабочую модель, что Россия притягивается к «азиатско-южному» суперкластеру, ей тоже неизбежно придется увеличивать затраты на «экономику знаний», чтобы сохраниться как самостоятельный игрок и не оказаться на роли «подносящего патроны», сателлита одного или нескольких лидеров.
В ИНП РАН напоминают, что Россия традиционно зависит от конъюнктуры на внешних рынках и поэтому «пока» не может претендовать на роль интегратора даже регионального кластера, не говоря уже про более высокий эшелон. Экономисты РАН видят задачей России на ближайшее десятилетие обеспечение если не позитивной, то хотя бы нейтральной динамики чистого экспорта, — предупреждая, что такая динамика будет сдерживаться ограничениями в сырьевом секторе.
Это дипломатичное «пока» имеет, тем не менее, критическое значение: перестройка логистических цепочек в мире и формирование новых центров силы происходит такими темпами, что отстать сегодня означает отстать навсегда. Здесь подходит аналогия с двухколесным велосипедом, на котором можно либо ехать по дороге, либо лежать на земле, и третьего не дано.
Исходя из необходимости «ехать» в условиях ограниченных возможностей, в ИНП важнейшим условием устойчивого развития российской экономики видят ее взаимодействие с новыми центрами силы. Такое взаимодействие предполагает сохранение суверенитета РФ в политической, технологической и научной сферах, но условием его сохранения является обеспечение устойчивого роста и повышение конкурентоспособности национальной экономики. А это достижимо только через формирование в стране привлекательной для внешнего мира модели социального развития, построения взаимовыгодной системы торгово-экономических отношений с другими членами регионального кластера.
Друг, товарищ и конкурент
Сегодня и на перспективу технологии становятся ключевым (хотя не единственным) фактором сохранения влияния в мировой экономике для всех основных центров силы. Обмен товарами в современном мире постепенно вытесняется обменом технологиями. Экономики, которые не располагают достаточными научно-техническими ресурсами, не способны к продвижению на более высокие технологические эшелоны. В них происходит замыкание воспроизводственных процессов в пределах располагаемых технологических укладов, подчеркивают в РАН.
Конкретно для России ситуацию усугубляет то, что к различным санкциям против нее присоединились страны, где располагается свыше 70% крупнейших R&D-компаний. Более половины всего научно-технического потенциала мира сегодня сконцентрировано в суперкластере, центром которого являются США. Эти страны занимают доминирующее положение в «экономике знаний» и имеют возможность монетизировать научно-технологическую ренту, не подпуская к ее источникам геополитических конкурентов из других кластеров.
«Эксперт» ранее писал, что санкции являются для западных стран, в первую очередь для США, инструментом недобросовестной конкуренции. Но надо понимать, что и участие в кластере «дружественных» и нейтральных стран, в сторону которых дрейфует Россия, не страхует от «внутривидовой» конкуренции, например, нетарифных ограничений в торговле. Конкурент никогда не согласится на второстепенную роль, если надеется выиграть конкуренцию, подчеркивается в документе.
Для России реальны риски ухудшения ее конкурентоспособности как в связи с формированием новых стандартов, которые могут дополнительно ограничивать торговлю, так и из-за усиления ценовой конкуренции на рынках, куда будут приходить товары из интенсивно модернизирующихся стран.
Задачи, которые стоят перед Россией в процессе интеграции в новые геополитические и экономические кластеры, исследователи оценивают поэтому как «достаточно скромные». Россия на этом пути вряд ли будет хватать звезды с неба, в том числе из-за необходимости резко наращивать инвестиции в обновление основных фондов, а это невозможно без масштабных закупок импортного оборудования — чему препятствуют западные санкционные режимы.
Это создает опасность вытеснения российских производителей (прежде всего с продукцией низких переделов) с традиционных рынков, в первую очередь энергетических, которые стагнируют или сжимаются в условиях технологической гонки и в связи с требованиями климатической повестки. Энергосырьевой сектор поэтому не может выступать драйвером экономического роста, да и в качестве генератора рентных доходов он вряд ли протянет более 10-15 лет, прогнозируется в докладе. Исключение составляет добыча драгоценных и редкоземельных металлов, используемых в электронной промышленности.
Для России возможности стать одним из центров, образующим вокруг себя систему производственно-технологических связей, весьма ограничены. Россия не может предложить другим странам достаточно емкого пространства для участия в производственно-технологических цепочках внутри страны и не располагает технологическими ресурсами, которые можно было бы предложить иностранным компаниям для встраивания в их собственные производственно-технологические контуры.
В осуществляющемся сейчас сценарии у России действительно не самые лучшие стартовые позиции, указывает Широв.
«Мы вряд ли сможем возглавить суперэкономическое объединение, у нас не хватает для этого ресурсов: численности населения, объема ВВП, затрат на НИОКР. Однако Россия может претендовать на лидерство в региональном объединении, каковым является, например, ЕАЭС. Россия может с выгодой для себя использовать назревающий конфликт между центрами силы в части технологических решений, безопасности. Наконец, мы способны представить альтернативу в области социально-экономической модели, потому что и китайская общественная модель, и европейская многих не устраивает как матрица», — предполагает он..
На нейтральной передаче
Из-за перечисленных ограничений наиболее прагматичным поведением для России — с учетом имеющихся у нее потенциала и компетенций, по мнению ученых РАН, является разделение компетенций с индустриальными странами из «дружественного» лагеря, а также с нейтральными странами глобального Юга, на фоне которых она может выглядеть более конкурентоспособной. Только в этом «пузыре» у России появляются шансы создания независимых от Запада систем расчетов, взаимных инвестиций, оборота интеллектуальной собственности, расширения возможностей противостояния санкционному давлению.
Важно понимать, что стоящий перед Россией выбор предопределен объективными обстоятельствами, гравитацией окружающих ее центров силы, продолжает глава ИНП РАН.
«В текущих условиях нас вряд ли будет притягивать к производственным цепочкам, которые протянуты к крупным развитым экономикам, нас сильнее тянет к объединению, в ядре которого располагается Китай. При этом надо быть готовыми к тому, что крупным игрокам не обязательно будет нравиться, что Россия играет более важную роль в мировой экономике. Поэтому Россия должна исходить из собственных национальных интересов, соблюдать баланс, при котором у нее сохраняется возможность получения технологической и природной ренты, свободы в области внешнеэкономической деятельности, необходимый потенциал в области обороны и обеспечения безопасности. Для этого мы должны развивать собственный научно-технологический комплекс, без этого мы никому не интересны и не нужны. Это входной билет в клуб передовых стран, без которого наша конкурентоспособность будет довольно низкой», — подчеркивает Широв.
